10 марта мы встретились с группой “Muse”, эклектичной британской группой, которая в прошлом году выиграла “Brit Awards” — английский аналог, музыкальная версия “Peoples Choice” (или… вздох… “The Logies”) . На волне своего успеха парни решили посетить самый большой остров в мире и поведать нам о том, почему их группа называется “Muse”, почему они никогда не станут делать каверверсии песен “Oasis” и почему шницели — идеальное составляющее для диеты, очищающей желудок. О’Кей, возможно, они и не говорили про шницели — но я думаю, они бы заставили группу потолстеть! Итак, читайте про всё это.
Записи этого интервью нет, но есть записи выступление=)
Перевод: Anny Dee Clean
Итак, мы находимся практически на самой крыше отеля “Нью-Гемпшир” в Сиднее, а под нами простирается прекрасный город. Мы здесь вместе с группой “Muse”, эта группа просто великолепна. Возможно,
они первый раз в этой стране, а может быть, они первый раз пересекли границы своей страны — Мэттью, Доминик и Крис: гитарист и вокалист, ударник и басист.
Эй, “Музы”, как поживаете? Добро пожаловать к нам!
Muse: Ага, неплохо поживаем.
Мэттью: А вы как?
Неплохо. Вы когда-нибудь думали, что приедете в Австралию?
Мэтт: Нет. Я думаю, это хороший знак. Потому что Австралия — это замечательная страна, у меня вообще-то семья живёт в Сиднее, в общем, всё это слегка странно. Особенно в том плане, что группы,
которые привезли нас сюда, собираются много путешествовать… так что это очень мило.
По какому маршруту вы сюда приехали? И вообще, где вы побывали, кроме своего родного города?
Доминик: Везде. Точно, много покатались. В основном, мы покатались по Европе, были в Штатах несколько раз, ну и только что перед Австралией побывали в Японии — короче, это была маленькая
кругосветная поездка.
Именно там вы стали следить за часами?
Крис: Ага, наш рекорд-лейбл купил нам всем часы.
Фигня. Лучше было бы съездить в Китай и купить часы Мао! Кстати, хотел узнать, каким образом вы выбрали своё название после того, как назывались “Gothic Plague”, затем “Rock Baby Dolls”, потом —
“Fixed Penalties”? Это что, футбольный термин?
Мэтт: Нет, это просто записка, которую вам прилепляют на машину, когда вы неправильно припарковываетесь. Ну, типа наклейки. Да, но тем не менее, мы выбрали название “Muse”. Почему мы так назвали
свою группу?
Доминик: Потому что… ммм… то, что мы делали… это было похоже… в общем, мы вспомнили про уроки искусства, одна учительница говорила нам про муз — оттуда и пошла муза. В общем, это касается
вдохновения… Это всё из греческой мифологии, в общем, что-то типа этого.
Мэтт: Одно время я выступал вместе с тремя девушками, зажигательными такими девушками. Ну, они делали что-то типа… Короче, они пели довольно-таки странную музыку, а я подыгрывал им на гитаре. Ну,
вы знаете, так, пару аккордов, потому что я тогда неважно играл. Так вот, эти девицы называли себя “музами”, понимаете? В общем, я всё время играл, они пели там свою бредятину, короче, я с ними
получал довольно странное ощущение. Я не мог поверить, что мы этим занимаемся. Короче, я думаю, именно поэтому мы назвали свою группу “Muse”. Мне нравится слово. Это короткое название. Мне
нравятся короткие названия.
Скоро альбом “Showbiz” будет выпущен в Австралии. Он уже вышел во всём мире, а здесь его релиз назначен на 26 марта. Так вот “Шоубиз” — это про что? Про то, как нужно делать музыку, или про то,
что пребывание в группе — это гораздо больше, чем просто творчество?
Мэтт: Почему мы назвали альбом “Showbiz”? Ну, для этого было очень много причин. Думаю, основная причина в том, что на альбоме есть песня, которая называется “Showbiz”, и в настоящее время это
наша любимая песня. Кроме того, это имеет отношение к нашим концертным выступлениям. Эта песня демонстрирует то, как мы выступаем “живьём”. Потому что многие другие песни в альбомном варианте
рассчитаны на 5-6 музыкантов (из-за всяких посторонних элементов в песне). Но мы хотели прозвучать “сыро”. Поэтому и назвали наш альбом “Showbiz”, чтобы люди сконцентрировались на этой песне.
Есть и другая причина. Например, на нас во время его создания очень повлиял Том Уэйтс, вернее, его манера устраивать шоу, ну и всё такое. В том, что мы делаем, есть что-то от Бродвея. Понимаете,
что я имею в виду?
Ага. Да, очень интересно, вот вы сказали, что в некоторых песнях у вас появляются дополнительные инструменты, хотя вы и втроём создаёте саунд высшего класса! Вы привлекаете сессионных музыкантов?
Поскольку в некоторых треках великолепно играют на некоторых инструментах, я имею в виду клавишные в “Uno” и “Muscle Museum”, ну и подобные вещи…
Мэтт: На самом деле, как раз “Uno” звучит довольно сыро, разве нет?
Доминик: Ага, прямо как живьём. Очень отличается от некоторых треков на альбоме, где мы экспериментируем со звуками, клавишами, тому подобными штуками… Используем совершенно разные инструменты.
Но альбом — это как половина картинки — когда вы слышите нас на концерте, только тогда получаете полное представление. Конечно, концерт — это более “сырая” вещь, мы втроём, каждый из нас
предстаёт в реальном звучании, так что нам приходится работать гораздо тяжелее, чтобы достичь того звучания, который присутствует на альбоме.
Правильно. Не могу дождаться нового альбома, потому что считаю, что два вышедших сингла просто восхитительны! Но, кажется, здесь, в Австралии, вы звёзды не такого масштаба, как у вас на
родине?
Мэтт: Ну, как бы нас хорошо принимают в Англии и в большинстве европейских стран. В общем, я не знаю, это зависит от того, у кого вы спросите об этом… Спросите парня, который продвигает нас здесь
— кажется, он собрал на нас аудиторию в одну, две… две тысячи по клубам. Это здорово, потому что “живые” концерты для нас очень важны. Это моё любимейшее занятие. Очень приятно играть перед
большой аудиторией. Вы знаете, я не люблю огромные стадионы. Думается, около тысячи человек — это идеальное количество зрителей.
Ну да, уютно. Скажите, а что там было насчёт Brit awards? Вы ходили на церемонию или нет?
Мэтт: Нет, не Брит. Эта премия называется “Brat Awards”.
Хм. Ну так что, ходили?
Ага, мы выиграли. Мы выиграли эту награду в номинации “Лучшая новая группа”. А вы вообще-то знаете про “The Brats”??
Ну да, я слышал об этой премии.
Мэтт: Ага, это одна из тех премий, которые присуждаются народным голосованием. Ну, например, “Бритс” присуждается музыкальной индустрией, а “Братс” вручается по выбору публики.
Да, это более круто.
Мэтт: Ага, я бы предпочёл выиграть “Братс”, чем “Бритс”.
Так за что вам вручили эту премию?
Мэтт: Как лучшей новой группе. Мы выиграли у Эминема, поверите ли вы? А ещё у Мэйси Грэй и каких-то странных поп-групп!
Разве это не странно — ведь вы играете вместе в группе около десяти лет, кажется?
Мэтт: Ага, это был странный день, да?
Доминик: Это был странный день, ага, но я не думаю, что поэтому… Я имею в виду, что раньше никто не знал, кто мы такие. Там сидела куча людей из музыкальной индустрии, участники разных групп и
это было так: “MUSE!”, а они “Ага! Кто такие „Muse“?”. Но дело в том, что эти награды вручались по голосованию читателей, значит, они-то знают, кто мы такие.
На вас когда-нибудь наезжала пресса? Ведь английская пресса может быть очень жёсткой — может вознести группу на пьедестал, а может и опустить по полной программе.
Мэтт: Ну был у нас небольшой напряг, это было очень… Когда мы начинали… Примерно полтора года назад мы выпустили наш первый альбом и находились под большим контролем нашего рекорд-лейбла. И они,
знаете ли… Короче, их очень критиковала пресса — английская пресса. Но сейчас все СМИ целуют наши задницы, и это довольно странно. Мне кажется, что они все проходят через состояния — нравится
группа, не нравится группа. Сейчас для нас благоприятное время, СМИ поддерживают нас — помещают нас на обложки и прочее. Но мы ещё посмотрим, возможно, всё изменится через несколько
месяцев.
Это может быть довольно опасным здесь, в Австралии, потому что пресса пропагандирует, в основном, своих. Ну, понимаете, австралийских артистов. Если ты австралиец, ты крут. А если откуда-то из
Англий, ну, так…
Мэтт: Не знаю, я думаю, в Англии пресса поддерживает те группы, которые прямо нацелены на английскую аудиторию. Например, весь брит-поп. Весь стиль предназначен для того, чтобы стать популярным в
Лондоне или Кэмдене. А если появится группа, которая может стать популярной не только в Англии… У некоторых англичан возникают с ней проблемы.
В Австралии мы называем это синдромом “Tall Poppy”, когда люди говорят: “А-а, они не чистокровные, значит, они сосут!”. Как, например, “Silverchair”, вы знаете их… Так насколько важна одежда для
создания хорошей рок-музыки? Важна ли мода для “Muse”?!!
Мэтт: [Смеётся] Хм… Нет, я бы сказал, я не думаю, что это вообще имеет что-то общее с процессом создания музыки! Хотя нет, есть одна общая фишка: важно оставаться чистым во время турне!
Довольно справедливо. На какую песню вы больше всего хотели бы сделать кавер? Вообще, есть ли такая песня?
Мэтт: Мы сделали… Мы сделали один кавер, но не играли его в Австралии, хотя в Англии играли на концертах много раз.
Доминик: Это песня Нины Симон, “Feeling Good”.
Мэтт: Это что-то типа старого блюза, довольно эффектная вещь. На ней я играю на клавишных — пианино — вместо гитары. Так что получается достаточно блюзово, понимаете?
Вау! Я хочу увидеть вас живьём не меньше, чем услышать альбом? Скажите, а кавер какой песни вы ни за что бы не сделали?
Мэтт: Никогда? Любую песню группы “Oasis”!!
Да?! Ты не видел, как Робби Уильямс вышел с церемонии “Brit awards” и вызвал Лиама на бой за сто тысяч фунтов?
Мэтт: Ага, я слышал какие-то слухи об этом, так это правда?
Ага.
Мэтт: Ну и как, они дрались?
Я не думаю, что Лиам даже удостоил его ответом. Скажи, ты сам с кем-нибудь хотел подраться?
Мэтт: Нет, на самом деле нет.
Доминик: Нет.
Мэтт: Не знаю. Не думаю, что таким способом можно чего-то достигнуть. Возможно, я сделаю это только в качестве упражнения для пресса…
Песня “Uno”, которую мы упоминали раньше, — одна из двух синглов, которые были выпущены в Австралии. Скажи, это не из-за неё за вами так гоняются рекорд-лейблы? Ведь за последнюю пару месяцев вы,
парни, подписали четыре контракта с рекорд-лейблами.
Мэтт: А-а, не знаю… Это такая как бы песня протеста. Она о том, что мы по-настоящему хотим… Сохранить энергию — не поддаваться давлению тех, кто хочет, чтобы мы просто поступили в университет, а
потом получили работу. Это как будто пинок под зад — мол, надо продолжать делать то, что мы делаем.
Ты мог бы стать номером один.
Мэтт: Хмм… На самом деле, в этой песне я не имел в виду чарты. Я имел в виду… На самом деле, эта песня не о том… Она на самом деле о моей бывшей девушке… [пауза] Я не знаю, эта песня о куче
вещей. На множество песен можно взглянуть с разных точек зрения… Всё зависит от этого.
А о чём песня “Muscle Museum”? Я думаю, мы сейчас должны обсудить её — о чём этот замечательный клип, в котором все плачут? А название песни со множеством букв M, U, S и E — кажется, название
“Muse” проявляется во всей песне “Muscle Museum”, вообще, какая история за этим кроется?
Мэтт: Песня… Я написал песню… Я не мог решить, что я хочу делать: заниматься музыкой или же пойти в университет, или что-то ещё. В общем, я ушёл из группы где-то на 4 месяца, когда мне было 18. Я
уехал и обучался испанской и греческой гитаре. Я долгое время путешествовал по Европе и, знаете ли… Я изучил разные вещи и написал эту песню на греческом. Она про… Я в то время читал книгу,
что-то там про кибер-культуру, вы понимаете?
Было время, когда кибер-культура казалась таким грандиозным делом, казалось, что за ней будущее. Это была книга о том, что мы вскоре сможем покинуть тело, об идеалах разума, о том, что он заменит
религию и всё такое, понимаете? А ещё о том, как мы пытаемся коннектиться друг с другом через Интернет и тому подобные вещи, пытаемся сотворить собственный рай, потому что, знаете ли, религия не
может его нам дать — в общем, о чём-то вроде этого. И песни о том, что люди не могут честно взглянуть в глаза своим чувствам большую часть времени… и они просто продолжают вести свою обычную
жизнь.
А клип — этот плач, это была твоя идея?
Мэтт: На самом деле, к этой идее нас подвёл тот американский парень. На самом деле, видео получилось не совсем таким, каким мы хотели, если честно, но, хм… Ага, оно хорошее.
Это очень абстрактно. Оно великолепно! Я даже нахожу его смешным.
Мэтт: Ну да, в этом и была идея — ты обнаруживаешь, что смеёшься над плачущими людьми, и это довольно странно.
Хорошо, давайте ещё раз взглянем на них — “Muse” и “Muscle Museum”. Их альбом “Showbiz” выйдет в Австралии в конце марта. Вы не собираетесь снова приехать в Австралию и отыграть концерты?
Мэтт: Кажется, речь идёт об октябре?
Ну да, чтобы отыграть на “Livid Festival”.
Мэтт: Ага, ага — точно шла речь о том, чтобы в этом году отыграть на нескольких фестивалях.
Превосходно! Было очень приятно повстречаться с вами, Мэттью, Доминик и Крис — группа “Muse”. Увидимся, когда вы сможете. Удачи!
Взято из Banana Galaxy
Write a comment